Хроники Эйвеля

Класс!))
Dar Veter, спасибо за данное творение))

пожалуйста) хоть кому-то нравится) уже хорошо )

Отлично. талант.)

абалденно !прочла всё на одном дыхании-обожаю такие произведения !
автору -Спасибо

Мир разорвался на части. Ускользающее сознание вытягивалось из окружающей реальности подобно озверевшему потоку воды, прорвавшему ненавистную плотину.
Боль пронзила череп мириадами острейших игл, заставляя проявляться из глубин памяти надежно похороненные там образы. Перед глазами Эйвеля в хаотичном порядке пролетали картины давно минувших дней, кусочки прошлого, его и каких-то неведомых ему людей. Через некоторое время, миг или вечность – сейчас эльф не чувствовал его течения, иллюзия замедлила свой беспорядочный бег, направив свой порыв в более спокойное русло.

Темная пещера, удивительно гладкая стена с нарисованными магическими символами и припавшая к ней фигура в скрывающем лицо капюшоне, содрогающаяся в болезненных спазмах. Ксардах, говорящий слова благодарности куда-то в темноту спящей комнаты. Человек, занесший меч над стоящим на коленях воином. Сумрачный отблеск жидкости, стекающей по лезвию ножа.

Все эти образы пронеслись в голове Эйвеля, породив на задворках души болезненное чувство сопричастности к показанному. Однако это было только начало. Следующая порция калейдоскопических картинок, если бы эльф владел своим телом, заставила бы его зайтись в тоскливом крике.


Грязная, темная, оборванная одежда смотрелась крайне неуместно в ослепительной роскоши белокаменной дворцовой спальни. Белокурый эльф, стоящий напротив владельца этого наряда, судорожно облизнул пересохшие губы. Немая сила, исходящая от глубокого завораживающего голоса, заставляла стоять на месте и внимать словам, а бессловесная угроза не давала страху вырваться наружу через крик.
- Такой шанс выпадает раз в жизни. Выполни то, что предначертано и завтра начнут сбываться все твои мечты.
- Так что я должен делать? – с вибрирующей дрожью в голосе поинтересовался эльф.
- Болван, - в голосе не было ни злобы, ни разочарования, просто констатация факта. – Завтра на охоте ты найдешь нечто, что тебе крайне захочется оставить себе, но ты вынужден будешь с ним расстаться. А затем, когда придет время последнего алтаря, ты убьешь того, кому отдашь свою находку.
- И все?
- И все. Не подведи меня, – с этими словами странный посетитель растаял в воздухе, оставив эльфа испуганно озираться по сторонам.



- Раз мы достигли взаимопонимания, перейдем к делу. Вот карта, перерисуй ее. Затем, следуя отмеченному пути, доберись до портала – ты узнаешь его по абсолютно гладкой стене. Далее от тебя требуется начертать эти символы на ней и для завершения ритуала прислонить ладони вот в эти места. И да – постарайся остаться не замеченным. А так работенка на раз плюнуть.



- У меня для тебя последнее задание, мой ушастый друг. На пути к твоему величию остается лишь одна преграда.
- Не томи.
- Ты должен убить короля Андарила.



Шум упавшего сзади тела вывел из этого недолгого созерцания и заставил резко обернуться. Чтобы увидеть ухмылявшегося Берда, гордо стоявшего надо трупом.

- Вот я тебе и пригодился, брат,- ухмыльнулся он.
- Берд, ты мне нужен, прикрой меня, пока я настроюсь с Одри. И, когда я скажу, действуем как обычно, понял?
- Куда уж понятнее.
- Ну тогда за дело.

Оставив Берда охранять меня, Эйвель мысленно воззвал к помощи Одри.

Берд нависал над стоящим на коленях Эйвелем, а в его мозгу пульсировал полузабытый за давностью лет приказ.


И в этот миг все видения слились воедино. Убийца в королевской спальне, предатель в катакомбах Хайдиндрила, удачливый искатель древних амулетов на охоте и друг, прикрывающий спину.

Эйвель очнулся от наваждения, выкрикивая пересохшим горлом такое ненавистное теперь имя. И натолкнулся на сочувствующую физиономию Ксардаха.

- Чего стоят твои слова про доблестный народ Верхнего мира, Эйвель? Если даже в семье, которая испокон веков служила примером для подражания, завелась такая низкая и подлая тварь? Как ты теперь можешь защищать этих ущербных отпрысков Таиру, когда даже собственный брат, твой ненаглядный Берд посмел убить твоего отца?

- Это ты во всем виноват, из-за тебя наш мир стонет из-за демонской крови! – в сердцах воскликнул Эйвель
- Я всего лишь предложил ему выбор. Он мог просто не слушать меня. То, что видел Берди был лишь призрак, фантом, иллюзия – называй, как хочешь. Он мог просто послать меня куда подальше и я был бы вынужден искать другие пути к достижению своей цели.
- Все равно не понимаю, что мешало и мешает тебе самому лично явиться и сравнять с землей весь мой мир, своим дьявольским колдовством? Зачем тебе нужен я?
- К сожалению, я не имею такой возможности. В противном случае, я бы так и поступил. Видишь ли, в чем загвоздка. Чем больше ты вникаешь в сокровенные тайны мироздания, чем больше постигаешь магическое искусство, тем стремительнее уменьшаются твои шансы на пересечение границы миров. Алтари просто не пропустят меня в твой мир. Я лишь могу проецировать свое изображение в Верхний мир и перемещать туда некоторые предметы, но не более того. Поэтому я вынужден наблюдать и координировать действия моей армии отсюда, из Дренора. Вот почему мне нужен ты – чтобы контролировать мое войско непосредственно в Верхнем мире. Ну, так что скажешь?


Пребывая во власти недавно показанных видений, Эйвель еще раз переосмыслил предложение и изрек:

- Я буду командовать твоим войском, но сначала ты дашь мне увидеться с Одри.
- Я не могу перенести ее сюда…
- Тогда перенеси меня к ней.
- Только в виде призрака – не более того, ты будешь видеть, слышать, ощущать все, как живой человек, но ты будешь бестелесной иллюзией.
- Действуй.




Тронный зал Великого Дворца Эрмавиля был торжественен и печален одновременно. Еще не утихла скорбь в искореженных грузом последних лет сердцах, еще не позабыто жестокое по своей дерзости убийство одного из самых величайших владык эльфийских земель. Только вчера тело короля Андарила со всеми почестями было предано земле. А уже сегодня новый король, последний мужчина из некогда большой семьи, заступает на престол. “Король умер, да здравствует король!”, - под таким скорбным лейтмотивом происходило коронование Бердинарда, младшего сына Андарила.
Одри, так и не случившаяся жена старшего сына, Эйвеля, тихо стояла, опустив голову, в окружении нескольких придворных дам. Темный плащ полностью скрывал фигуру, и только капюшон был откинут на плечи в знак уважения к проходящей церемонии.

Отец Мендель, теперь уже в ранге верховного жреца Таиру, держал золотую корону, с изящными вкраплениями драгоценных каменьев, над головой Берда, или как звучит его полное имя, Бердинарда. Напевные слова древнего обряда посвящения в короли долетали до самых дальних уголков тронного зала – настолько его захватила тишина.

Вдруг, внимание Одри привлекло странное колебание воздуха возле самых входных дверей, прямо на багровой дорожке, бархатной змеей извивавшейся прямо к трону. Постепенно колеблющийся воздух начал судорожно мерцать, а затем и вовсе начал исходить фиолетовыми облачками то ли пара, то ли еще иной, неведомой субстанции. Весь собравшийся в зале народ начала испуганно перешептываться, вспоминая знамения и иные признаки и приметы, которые случались раньше во время чьего либо коронования. Говорят, когда на трон вступал Андарил во всем Элготе выдалась рекордная урожайность, а погода будто вместе со всем праздновала это событие – настолько было тепло и солнечно.
Сейчас же происходило нечто совсем невероятное. Наконец, фиолетовый туман потихоньку рассеялся, и все присутствующие ахнули от удивления – на месте тумана теперь возвышалась плечистая фигура. Лицо незнакомца было закрыто капюшоном. К нему уже медленно направлялись стражники, угрожающе выставив серебрящиеся клинки. Пришелец обвел взглядом весь тронный зал и встретился с глазами той, ради которой и был затеяно это путешествие.

Одри не могла поверить, что вновь смотрит в эти до боли знакомые глаза. Незнакомец небрежным движением снял капюшон. И толпа ахнула от удивления. Командор Эйвель, которого многие считали уже давно усопшим, стоял перед ними во всей красе.

- Одри…
- Эйвель, - Одри со слезами на глазах ринулась к своему возлюбленному, но бдительные стражники не пустили ее к нему. Он рвалась, извивалась и умоляла отпустить ее, но они были непреклонны. Эйвелю так отчаянно хотелось кинуться к ней и обнять ее покрепче, но, поминая о том, что он всего лишь призрак, с трудом подавил в себе этот порыв.

- Что здесь происходит? – живой и громогласный голос Эйвеля вывел зал из оцепенения.

На Бердинарда, так и не успевшего еще стать королем, было жалко смотреть. Казалось, все призраки его жестоких деяний отражались на его гнусном челе.

- Видимо мой братец вступает на престол, но почему-то я не получил приглашения на столь знаменательный день, - продолжал Эйвель.

- И наш отец, король Андарил, тоже. А знаете почему? – теперь он обращался к толпе. – Да потому что его убил тот, кого вы собираетесь короновать

Палец, указывающий на Берда, был подобен мечу прислоненному к горлу.

Толпа молчала, сраженная наповал таким дерзким обвинением.

- А знаете кто открыл путь демонам в Хайдиндриле? Он! А кто отправил меня прямиком в лапы могущественного демона Нижнего мира? Он! А кто пытался зарубить меня в спину на поле брани? Он! Мой брат, которого я сам обучал искусству войны. Мой брат, с которым я делил кров и пищу. А вы хотите короновать его?

- Он лжец! – резко вскрикнул Берди, решив, что пора уже спасать свое недолгое счастье. – Не слушайте его, о мудрейший народ! Это все происки демонского отродья! Они используют образ нашего славного Эйвеля, моего горячо любимого брата, нашего великого и смелого командора, чтобы посеять разлад и смуту в наших сердцах! Сейчас как никогда нам требуется вера и сплоченность, чтобы вместе, единой мощью сокрушить нашего врага! Я призываю вас узреть лживость этого никчемного создания, присланного нам колдунами Нижнего мира!

Бердинард повернулся к магам, охранявшим королевский трон.

- Уничтожьте его, мое сердце разрывается от того, что враг использует моего брата против меня.

Четыре огненных шара, выпущенных магами, неуклюже, но неотвратимо направились к Эйвелю. Толпа зачаровано наблюдала за их величественным полетом. А в это самое время Одри наконец-то удалось вырваться из лап сдерживающих ее стражников и она решительно кинулась в объятия своего несостоявшегося жениха. Эйвель краем глаза заметил приближающие шары и крикнул ей, чтобы она падала на пол. Одри, обернувшись через плечо, за короткий миг успела ужаснуться открывшейся ей картины и принять нелегкое решение. Вместо того, чтобы упасть на пол, он своим телом пыталась защитить Эйвеля от огненной смерти. Она не знала, что ему это не причинит ни малейшего вреда, а он не успел ей об этом поведать. Два из четырех шаров вошли в Одри. Один превратил в пепел ниже колен прекрасные ноги, другой задел тело с правой стороны. Бесформенной массой Одри приземлилась на пол. Эйвель, не веря в случившееся, с ужасом взирал на свою возлюбленную. Склонившись перед ней, он дрожащими пальцами пытался взять ее за руку, но не мог. Одри с непониманием взирала на него, ее целая рука судорожно желала ощутить такое родное тепло, но с каждым разом натыкалась лишь на пустоту. Невысказанный вопрос так и потух вместе с жизнью в ее глазах. Крик Эйвеля обрек каждое сердце в этом тронном зале на невыносимые страдания. А затем он исчез.

Игривый отблеск свечей на мгновение замедлил свой танец на полу и каменных стенах, опасаясь загадочного мерцания посреди комнаты. Ксардах нетерпеливо постукивал скрюченным пальцем по подлокотнику резного кресла. Пульсирующий свет постепенно обретал форму и плотность. Сменив за пару мгновений весь спектр цветов, он остановил свой выбор на темно-фиолетовом цвете нависших грозовых облаков. Вращаясь в разных плоскостях и со временем ускоряя свое движение уже не свет, но туман выплюнул из своих объятий усталую фигуру. Эйвель с трудом поднялся с колен и уставился на своего вынужденного повелителя. В его глазах скорбно отражалась боль застывшего в ледяном мучении сердца. Эльф все еще сжимал в руке бесполезный теперь меч, которым он так и не смог защитить Одри.

- Долго возвращался, - подозрительно вопрошал Ксардах.- Я уж думал, ты решил покинуть меня.
- Теперь меня больше ничего не держит в этом мире, - подняв глаза, бесцветным голосом отвечал Эйвель. - Я не хочу больше страдать и рисковать своей жизнью ради народа, который не достоин этого. Тебе лучше убить меня прямо сейчас.

- Не падай духом, мой юный командир. Вместе мы отомстим за твое горе. И, в знак высочайшей признательности, я хочу сделать тебе небольшой подарок, вознаграждение, аванс для твоих будущих побед. Аркела, вводи! - крикнул Ксардах в направлении двери.

Искусные створки двери медленно распахнулись, освобождая путь для Аркелы и нее. Эйвель отказывался верить в происходящее. Глядя на него, из-за спины прислужника Ксардаха выходила она. Переполненная жизнью, без малейшего следа смертельных ожогов, все так же прекрасная, потому что любимая, Одри.

- Как...как это возможно? - обжигая друг друга невольными слезами безмолвно вопрошали себя пока так и не состоявшиеся муж и жена.
- Как видишь, я умею не только разрушать.
- Я...я не знаю как выразить свое восхищение, - Эйвель освободился от объятий Одри, которая так и не смогла вымолвить не единого слова, но в этой ситуации это и не требовалось.

Эйвель подошел ближе к креслу, где сидел Ксардах и сделал вид, будто намеревался рухнуть на колени и облобызать его руку в знак безусловной преданности и готовности служить. Ксардах с одобрением взирал на происходящее, чувствуя усталое удовлетворение от проделанной многолетней работы. Здесь и сейчас начиналась завершающая фаза его безумного плана. Он слишком расслабился, не подозревая никакого подвоха со стороны, как ему казалось, уже завербованного союзника. Но Эйвель так и не успев дотронуться коленями пола, извернувшись, словно дикая пантера, вонзил клинок в тело своего поработителя. Меч послушно разрезал податливую плоть и с наслаждением вышел со спины. А в это время Одри припечатала воздушным прессом Аркелу к стене сжимая удушительную магию на горле приспешника.

- Это тебе за отца, сволочь, - наклонившись к уху Ксардаха, нежно прошептал Эйвель. - Слышишь этот звук, - продолжал эльф, обращая его внимание на подозрительный шум. - Прямо сейчас мои верные соратники вырезают твоих мерзких демонов. Конец близок.

Ксардах с сожалением и как-то жалобно взирал на эльфа, затем медленно перевел взгляд на торчащий из своей груди клинок.

- Я не могу передать тебе, как я разочарован, - сказал Ксардах и резко продвинул свое тело по острию к самой рукояти лезвия, не обнаруживая никаких признаков боли. - Ты и вправду думал убить меня этой железякой?

Без видимого воздействия Эйвель вместе с мечом в руке отлетел к стене и медленно сполз по ней. И в это время Ксардаха поглотил жар трепещущего огня, посланного Одри. Аркела, освободившись от ее пут, поспешил убрать отсюда восвояси. Женщина кинулась было к Эйвелю, но вдруг уши заложило от неистового рева. Магия сожгла лишь бесполезную оболочку Ксардаха, его ширму, но теперь он представал перед ужаснувшимися эльфами во всем своем демонском величие. Полукруглые обсидиановые рога венчали звериную морду, ощетинившуюся оскалом отвратительных желтых зубов. Зловонное дыхание свирепыми волнами вырывалось из пасти. Под жесткой отверделой кожей буграми перекатывались могучие мышцы, а из-за спины расправились два огромных крыла. Но сила его заключался не только во впечатляющей физической мощи. Теперь хрупкая человеческая оболочка не мешала ему пользоваться демонской магией, черпая ее из самой сути мироздания. Однако, вопреки ожиданиям, он не стал тратить свою мощь на двух жалких созданий, ведь у него был в запасе коварный план. Силы ему еще понадобятся. Судя по всему, в цитадели и вправду разгорелось нешуточное сражение. Его размышления прервал разряд магической молнии, выпущенной Одри. Такая слабая сила магии заставила его только поморщиться. Пришлось уделить этой особе кусочек своего драгоценного времени. Но яростный натиск женщины и не думал ослабевать. Напротив, Ксардаху пришлось очистить сознание от нахлынувших мыслей и полностью сосредоточится на отражении ее атак. Вдруг очередной магический всплеск с ее стороны оказался слишком могучим, чтобы, как и в предыдущие разы, полностью поглотить его в себя. Поэтому ему пришлось срочно отражать магию вовне. Сгусток искрящийся энергии пронесся мимо невольного зрителя, коим все это время являлся Эйвель, остро переживавший свою вынужденную бесполезность на развернувшимся перед ним поле боя. Огромный шар, столкнувшись со стеной, гулко ухнул и проделал в ней зияющую дыру.

- Всегда хотел иметь у себя в комнате панорамный вид, - прокомментировал Ксардах.- Мне надоела эта мышиная возня. У меня есть дела поважнее.

Демон своими желтыми глазами поймал пылающие гневом глаза Одри.

- Твой выход милая, - сказал он, указывая когтем на Эйвеля. – Убей его.

Мгновение ничего не происходило. И только потом Одри почуяла неладное.

- Эйв! Со мной что-то происходит! Я не могу это контролировать! Мне больно! Помоги мне!
Эльф бросился к ней, но она оттолкнула его.
- Не приближайся ко мне! А то оно…я убью тебя….

И с ней действительно происходило нечто ужасное. Прекрасные черные шелковистые волосы седели на глазах. Череп принимал более округлую форму. Челюсть расширялась и выпирала вперед. Из туловища, изуродовав изумительную фигурку, начали прорастать еще четыре конечности - по 2 с каждого бока. Кожа ссыхалась, принимая мертвенно-бледный оттенок, груди сморщились и обвисли. Во взгляде исчезали последние искры разума. С неожиданной прытью для такого непропорционального тела, уже неведомое существо, не Одри, накинулось на бедного эльфа. Тот пытался вяло отбиваться, но ужас жутким параличом сковал разум. Он тщетно пытался отыскать в черных глазах свою любимую Одри, но только все глубже тонул в бездне этого создания. А оно полностью покорив его своей воле, высекло на его челе странный узор своими конечностями. Затем его пасть распахнулась, и начала со свистом втягивать в себя воздух. А вместе с воздухом из Эйвеля начала уходить его жизненная сила. Существо прожорливо и цинично поедало его. Однако, равномерный свист вдруг зашелся в странном хрипе. Пасть захлопнулась, и эльф спихнул с себя умирающее тело – из него торчал всеми позабытый клинок. По истерзанному лицу Эйвеля катились слезы – они причиняли ему еще большую боль, но сейчас на это ему было просто плевать. Он уже почти внутренне смирился с тем, что Одри больше никогда не будет рядом. И поэтому, потерять ее второй раз, да еще и таким ужасным образом, было для него хуже смерти. Он и так умирал, рядом с гниющим трупом, уродливым порождением демонской магии, своей несостоявшейся женой, своей любовью.

- Какой трагичный конец, - посетовал Ксардах, - Эй, жалкий командор Элгота! Взгляни сюда и посмотри, чем увенчались все твои усилия.

Эйвель никак не прореагировал на эту подначку. Ему было все равно. Он не смог ничего сделать. Он стал свидетелем начала конца своего мира. Он умирал от осознанья того, что он никак не может этому помешать. Все, что ему нужно это воткнуть свой верный клинок в себя и все сразу окончится. Но Эйвель не успел совершить задуманное. Ксардах поднял его на ноги и заставил смотреть на еще одно унижение. В своем собственном шаре – полной защите от магии задыхался Мендель, запертый в нем как в саркофаге с помощью магии Ксардаха. Никто не применял магический шар столь долгое время, поэтому жизнь в Менделе поддерживал только демон, подавая в полностью изолированную от внешнего мира сферу струи живительного воздуха.

- Я хочу, чтоб ты полностью осознал свою ничтожность. Ты мог стать всем, но умрешь, наблюдая смерть самых близких своих друзей. Прощай, Эйвель.

С этими словами Ксардах направил свои лапы тыльной стороной в сторону эльфа. Из них вырвались две струи такого яркого пламени, что оно казалось жидким и живым. Струи, составляющие поначалу одно целое, затем начали раздвигаться, очерчивая перед Эйвелем полукруг. Они врезались в толщу многовекового камня, отсекая часть на которой стоял эльф. Тот как завороженный наблюдал эту картину. Он даже не уловил миг, когда скала отделилась от остальной части горы, словно ребенок, покидающий утробу матери. Взгляд еще охватывал разгромленные покои Ксардаха, немигающий взгляд его желтых глаз, труп Одри, беспомощного Менделя. Но это было уже неважно. Ведь он не падал. Он так летел.

-----------------------------------------------------------------------

Говорят, перед умирающим проносится вся его жизнь. Свет в конце тоннеля заставляет вспоминать всех, с кем воевал, с кем жил, кого любил, кого ненавидел. Каждый шаг бунтующей души почтет за честь в последний раз засветиться в одряхлевшем разуме. Конечно, никто не возвращается с того света, чтобы это подтвердить и все магические проделки колдунов не могут служить реальным доказательством существования загробной жизни или ее отрицания. Люди просто верят в лучшую жизнь, в жизнь без войн, где женщины не скорбят о погибших мужья, а дети не хотят играть в убийц. В жизнь, где мифическое счастье приласкает их своим теплом, где не нужно бояться темных подворотен, подвыпивших амбалов из ближайшей таверны, неведомой, доселе забытой угрозы, все отчетливей проступавшей по ту сторону границы.

Эйвелю не повезло. Он не видел ни пресловутого света, ни сказочных богинь, стремящихся принять в свое божественное лоно, а перед его глазами стоял его последний взгляд на комнату Ксардаха. Эльф делал то, что и должен делать на его месте любой другой, ощущая, как его тело с исполинской высоты стремительно несется к земле. Он молился. Не за себя – ему было все равно. За Одри, чтобы она после двух своих ужасных смертей обрела покой. За Менделя, чтобы его мучения окончились как можно скорее, а смерть была быстрой и безболезненной. За свой народ, которому предстояло жить под гнетом Ксардаха и его армии или умереть. Он сетовал на то, что углядел в подкинутом артефакте не чудовищное зло, а дар небес. Он думал, что был посланником воли Таиру, но был лишь пешкой в чужой партии.

Его тело, предугадывая падение, инстинктивно напряглось, но Эйвель не смотрел вниз. Он закрыл глаза. Он смирился. Но такой знакомый голос, донесшийся из глубин памяти, шепнул ему:

- Лети.

И плечи обожгла неистовая боль. Он больше не мог молчать. Он кричал. Яростный крик обжигал глотку, но не мог утихомирить боль. На его плечах начали появляться шрамы. Они становились все больше, а затем разошлись, словно небрежно наложенные швы. Раны начали покрываться белой субстанцией, которая прямо таки выпирала из его тела. Субстанция становилась все плотнее, и ее становилось все больше и больше. Новая ткань затрепетала в воздушном потоке. И тут все закончилось. Ткань резко обросла нежным пушком. За спиной Эйвеля затрепетали два белоснежных крыла. Он не падал. Он летел. Вверх. Он ясно представлял, что нужно делать. Его разум очистился, а тело повиновалось его мыслям. Вместо верного меча, его собственная рука приобретала форму лезвия. Лезвия из ослепляющего света.


- Ксардах, - сказал он в спину уходящему из своих покоев демону. – Я пришел за тобой.

Демон не мог поверить происходящее. Свет, исходящий от лезвия из чистого света и белоснежных крыльев, заставлял его недовольно морщиться и прикрывать глаза. Шаг за шагом Эйвель приближался к нему. И тут он ударил. Россыпь огненных шаров вылетела навстречу эльфу, но, не долетев до него, угасла, не причинив ни малейшего вреда. Змеиные струю темной энергии ринулись уничтожить Эйвеля, но потерялись в мерцающем свете. Ксардах начал рушить потолок комнаты, надеясь так отделиться и выиграть некоторое время. Но камень при малейшем приближении рассыпался в прах.

Ксардах не уловил миг, когда лезвие света вошло в него. Но он сполна ощутил последующую боль. Свет разрывал его изнутри. Демон не просто умирал. Он стирался из самой ткани мироздания. Навсегда.

Как только в глубине неистового свечения растворилась последняя частичка души Ксардаха, все исчезло. Обессиленный Эйвель рухнул на пол. Свет, выполнив свою миссию, покинул его. Неведомая магия сполна иссушила его. Но он был горд осознанием того, что смог расправиться с демоном и теперь смело может уходить на покой. Он был счастлив.
Мендель освободившийся от оков Ксардаха склонился на колени перед Эйвелем. Он не мог ничего не поделать. Его силы были предельно истощены, он мог только наблюдать, как уходит в мир иной его друг, товарищ, брат. Однако, он чуть было не испепелил того, кто дерзнул положить ему руку на плечо. Увидев, кто это, он мог лишь беззвучно смотреть на нее. Свет исцелил Одри и вернул ее к жизни, изгнав во мрак дьявольскую магию. Она положила голову Эйвеля к себе на колени, и нежно поглаживала белоснежные или уже теперь седые волосы своего любимого. На последнем издыхании Эйвель судорожно сжал ее руку. Он не верил в то, что это все еще реальный мир. На его лицо падали слезы Одри.

- Мне так хочется верить в то, что ты меня слышишь…- Одри все-таки уловила едва слышное трепетание его губ.
- Я тебя слышу…
- Но это вряд ли возможно…Не плачь…Я скоро вернусь…к тебе…

Слезы продолжали орошать уже бездыханное тело.

- Не вернешься…Ты умер.

--=КОНЕЦ=--

PS Хочу выразить огромную благодарность товарищам Бреан Sentinel и -Selena-
ваши комментарии заставляли меня раз за разом браться за продолжение, вы полноправные соавторы =) спасибо вам огромное =)

Огромное тебе спасибо. Это просто феерически! Читается на одном дыхании и в лучших традициях жанра. Как отдохнешь, непременно пиши еще =)) С удовольствием почитаю )
Если автор позволит - подкорректирую и оформлю как единое целое.

Дерзай) у меня у самого все по разным файликам раскидано

А есть еще что-нибудь из твоего?)

ничего такого, что можно было бы опубликовать =) разве что пару стихотворений