В гостях у колдуна

Глава 1. Введение.

Я был в гостях у колдуна, колдун был молод. Светила полная луна, пророча холод… Хозяин был довольно мил, и даже весел. Меня поил, но сам не пил, шептал о бесе… «Прошло почти 120 лет» - шептали губы. – «Моя мечта сошла на нет, сточила зубы»… Весь этот странный монолог служил прологом. Текли слова, и между строк я видел Бога. Колдун как будто бы листал страницы книги: какой-то странник у креста сложил вериги… Усталость долгого пути пришла не сразу: я повернулся, чтоб уйти, и сбросил вазу… Хрусталь без сил упал на стол и тут же умер… Колдун спросил: «Скажи, за что?», и замер в думе… На стенах прыгали слова: «Ты наш отныне». Трещали весело дрова в резном камине… Ведьмак закрыл свои глаза и, как в кошмаре, мне неожиданно сказал о страшном даре: «И станет талая вода прочнее стали, и растворятся без следа все те, что спали. И вспыхнет факелом в ночи людское счастье, и каждый первый закричит, делясь на части…» Слова летали, как грифон, терзая душу.
Раздался чей-то тихий стон, напрягший уши… Я осмотрелся и, увы, увидел тело. Не человека, но совы, прозрачно-белой…
Мне говорили сотню раз: «В сове защита». Колдун открыл свой левый глаз и вынул свиток… «Не бойся, ГОСТЬ»,- сказал он мне – «Тебя не тронем»… Мелькнула тень в слепом окне, на снежном фоне… Я разобраться не сумел: Метель в июле… Ведьмак беззвучно что-то пел, дрожа на стуле…
В окно ударилось и вниз упало что-то. Колдун сказал: «Сходи, возьми…», с улыбкой жмота… Я приоткрыл несмело дверь, взглянул и замер: какой-то жутко склизкий зверь скользил по раме…
Он уловил мою «печаль» и повернулся, я, словно жертва, закричал – колдун очнулся. В прыжке рванулся он ко мне и крикнул «Эт_хе»,
В ответ набатом зазвенел домишко ветхий.
По зверю медленно прошла волна испуга. «Вот ты, родная, и пришла! Приветствуй друга!» Я повернулся к колдуну, глазам не веря: колдун завыл, зовя луну и гладя зверя.
Когда тот зверь приполз к ногам, я не заметил. «Приветствуй друга, не врага! Вы ж оба дети!» Ведьмак с улыбкой говорил, а МЫ дрожали.
На небе час ночной парил, прохладой жаля…
«Входите в дом, друзья мои! Хозяин добрый!» - сказал колдун с лицом змеи, с улыбкой кобры.
За время выхода во двор сменилась эра. Колдун зашел и взял топор. Сглотнула вера… Надежда выжить затряслась в немом испуге.
В душе мыслишка завелась о «новом друге»:
«К чему вся эта суета, все это бренно! Ведь ситуация проста: ты нынче пленный!»
Зверюга скользкая к огню поближе села. Ее за это не виню – она болела. Точнее, я подумал так по виду твари. Ведьмак сказал: «Моя мечта мне силы дарит!»
Внезапно вспышка черных глаз скользнула в душу, понятней слов, понятней фраз: «Твой страх не нужен»…

В зрачках плясали огоньки, как пьяный демон. Под острый приступ злой тоски сменили тему.
Зверюгу ласково задев по скользкой морде, колдун сказал: «Живешь везде, где норов твердый. Немного мягкости и труп, уж я-то знаю. Скажи, ведь я реально крут в дороге к Раю?»
«Какой там Рай, - подумал я. – Лишь в Ад дорога!»
С губ соскочила мысль моя, застыла строго по центру комнаты, ведьмак вздохнул устало: «Увы, похоже, это так… Мне Рая мало».
«Итак, беспечная Хейлэт, - сказал он твари. – Враги почуяли твой след в Зловещей Гари»
Он развернулся, встав лицом к моей персоне: «Я был бы просто подлецом, но сердце стонет. Итак, пойми, ты не в лесу своей Отчизны.
Тебя сейчас в гробу несут – отрезок тризны».
Я опустился у стола с какой-то чашкой. Я понял: жизнь УЖЕ была, причем, не тяжкой…
Ведьмак взял чашку и поднес под нос зверюге.
«Хейлэт. Она Болотный Пес. Их край на Юге»
«Наш мир по-разному зовут, и все по праву. Здесь твари всякие живут, он им по нраву. Болотный Пес – бойцовский вид, но самый слабый. Хейлэт, ты видишь, чуть кровит – задели крабы»
Колдун подробно рассказал про мир за гранью. В его прищуренных глазах плескалось пламя.
«Ты в параллели, в коме, сне, зови, как хочешь. Тебя схоронят и в вине утопят очи. Я вижу, как кладут венок у белой глыбы. Не бойся, ты не одинок, я тоже ПРИБЫЛ…»
«Точнее, нет… Совсем не так… Чуть-чуть иначе. Смотри-ка, друг твой у креста реально плачет. Но я отвлекся, смысл есть и он не здравый… Гляди, венков уже не счесть; твоих по праву…»
Был вывод сделан вот такой: за гранью жизни я не очищен был рекой, и память слизня не смыл, увы, бездонный Стикс (иначе, Лета).
И память старую нести дано за это. А жизнь уже идет не та, совсем иная. Вот только с грязного листа… Я – тварь лесная…

Ну что ж, чем дальше, тем страшней...
Как в старой сказке.
Зажглись вдруг тысячи огней,
Сменились краски.

Колдун лишь мельком посмотрел
На это диво:
"Сейчас начнется дождь из стрел...
На землю живо..."

Упал, ударившись слегка,
Увидев лихо.
Туман погуще молока
Спустился тихо.

Огни поблекли и вослед
Вдруг крик раздался:
"Ведьмак, к тебе претензий нет!
Ты нам не сдался!

Нам нужен гость нежданный твой!
Приказ Магистра!
Так не рискуй же головой,
И действуй быстро!"

"Мне ваш магистр не указ...
Тебе известно!
Попробуй силою взять нас!
Мне будет лестно."

"Ну, что ж, тебя не убедить...
Я был уверен.
Не будем зря вокруг ходить,
Открой мне двери...

Зайду один - проверишь сам.
Обсудим дело.
Согласен - вижу по глазам
И стойке тела!"

Колдун вздохнул и бросил взгляд
На тень в тумане:
"Поверь мне, гость, я сам не рад
Возможной брани...

Но и противиться ему
Не в силах тоже.
Он служит бесу самому,
И много может...

Его людей сожгу на раз,
Но он из прочих.
Давно идет игра у нас
Сквозь дни и ночи...

Не бойся, он уж слово дал...
Беседа вскоре.
Никто пока не пострадал
В словесном споре.

Он маг и силой равен мне,
Но здесь я дома..."
От слов мурашки по спине,
Раскаты грома,

Ударив резко по ушам,
Безмолвны стали.
Дверь отворилась... Не спеша,
Туман растаял...

Вошел седой, как лунь, старик,
Покашлял малость.
"Ты извини за дерзкий крик.
Позволил шалость..."

Колдун молчал, смотря вперед,
И чуть качался...
"Твой бес покоя не дает...
Зачем примчался?"

Старик слегка ему кивнул
И молвил скромно:
"Его приход - ему в вину,
И то - условно...

Но, впрочем, мы все не о том,
Ты сам же знаешь.
Твой гость покинет этот дом,
Ведь ждет иная

Его судьба, поверь уж мне,
В руках совета...
Он будет защищен вдвойне,
Ты знаешь это..."

Ведьмак подумал пять минут,
И, глядя прямо,
Сказал: «Я вряд ли потяну
Совет Грельяма…

Там архимагов только шесть,
Плюс просто маги.
И всякой мелочи не счесть…
Не до отваги.

Пожалуй, я его отдам,
Но есть проблема:
Он не исчезнет без следа
В чертогах Лемма?

Совет Грельяма не жесток,
И неподсуден…
Но поручаться за итог
Пока не будем.

Я помню, как, на первый вид,
Невинных били…
Я честен, знаешь, без обид.
Но не забыли

Ни я, ни ты те сотни дел,
Когда за слухи
Казнили и на кучи тел
Слетались мухи.»

«Не путай с этим те разы…
Проверят просто
Его на чистоту слезы
И темпы роста

Его магической души,
И прочность веры.
Вдруг он захочет согрешить?
Разрушит сферы

Верховной магии своей,
Нам неизвестной.
Нельзя так просто верить ей…
Он все ж не местный.

И, кстати, вот еще вопрос:
Что за привычка
Внушать, что в зверя духом врос?
Глядишь, и кличка

Такими темпами к утру
Уже была бы…
Мне лично то не по нутру.
И честным дабы

Тебе остаться перед ним,
Проси прощенья.
А то прекрасным днем одним
Дождешься мщенья…»

Колдун смущенно бросил взор
В меня и хмыкнул:
«Да это ж вовсе не позор,
Я так привыкну

К нему быстрее в сотни раз,
Чем к человеку…
Ведь зверь честней любых из нас
От века к веку…

Вот, например, возьмем Хейлэт:
По сути – псина.
А мне верна уж 20 лет,
Дороже сына,

Что был когда-то у меня…»
Ведьмак встряхнулся.
«В разрыве с ним меня винят,
А я тянулся

К нему, пока он юным был,
Но жребий брошен:
Он колдовство не полюбил,
Не вынес ноши…»

Слова звучали, чуть звеня,
И слишком связно…
Весь разговор был для меня,
Своеобразно

Меня вводили в курс того,
Что здесь творилось.
Все для меня для одного
И говорилось…

Спустя буквально пять минут
Раздался слабый,
Но властный шепот…«Все, зовут,
Идти пора бы…

Колдун прошел к шкафу в углу
И покопался…
«Не отпускай из сердца мглу,
Чтоб не распался

Твой дар, что ты не ощутил,
Но примешь вскоре…
Тебе придется на пути
Не только горе,

Но и надежды испытать…
А это сложно.
Хочу тебе я передать
Сейчас, что можно

Доверить в руки лишь тому,
Кому по нраву
Идти по жизни одному,
Не важно, вправо

Или налево от своих
Же интересов.
Итог один для нас двоих
И наших бесов…»

Ведьмак уверенно достал
И дал шкатулку…
«Я верить в чудо не устал,»
Он молвил гулко.

Старик же молча у двери
Стоял без звука.
«Давай уже, скорей бери,
И крепче руку

Пожми мне, гость, и уходи
За этим магом.
Ему с тобою по пути,
Тебе во благо…»

Закрылась дверь за нами. Лес
Обнял за плечи.
«Чтоб ни за что вперед не лез,
Ты злом отмечен.



Пусть в малой доле, но оно
В тебе мерцает.
А лесу зло, как нам вино.
Не отрицает;

Всегда до дна готов испить
Он влагу эту.
Нет, не убьет, но ослепить
Способен Светом,

Что даст взамен за колдовство.
Ведьмак же странный:
Хоть тьма у парня естество,
Ни разу раны

Не получил от леса он,
Как звери те же…
Я представляю здесь закон,
И неизбежен

Приход мой каждый день сюда,
И не по разу.
И, если где случись беда,
Исправит разум…»

Так я покинул колдуна
И встретил мага.
Глаза застлала пелена,
Но то не влага:

То был накинут невзначай
Колпак незнаний
Путей обратных, и «прощай»
Шептали грани

Шкатулки, что держал в руках,
Родному лесу.
Я оставался в дураках…
Служили мессу

Деревьев ветки за спиной,
Зло изгоняя…
Я все же был для них иной,
Их мир меняя…

Вот впереди забрезжил свет
Деревьев между.
Старик сказал: «Привал. Обед.
Меняй одежду…»

Извлек он сверток из плаща
И бросил в руки.
«В своих тебе нельзя вещах:
Футболка брюки.

Совет Грельяма не поймет,
Обидой примет,
К чему нам этот лишний гнет
В спокойном Фримме?

Фримм - это город, наш приют.
Совета место.
Там для меня всегда уют,
Но и ареста

Не исключаю. Мало ли…
С ума сойду я?
И, кстати, мы почти пришли.
Ты чуешь, дует

Здесь ветер магии другой…
Не слишком, впрочем…
И дальше строго ни ногой,
Продолжим ночью.

А вот и пища, ешь давай,
А я не буду…»
Возник вдруг хлеба каравай
И с мясом блюдо.

«Вина пока что не даю,
Подсядешь сразу.
Я в карауле постою…»
Ту бросив фразу,

Он замер, взгляд направив свой
Вовне куда-то.
Я ж погрузился с головой
В долгов оплату

Желудку, что терпел пока.
(Вино все ж выпил
В гостях в лесу у ведьмака…)
Неясной сыпи



По телу побежала вязь.
Я чертыхнулся.
«Так из тебя выходит грязь.»
Старик вернулся.

Взглянул внимательнее чуть:
«Я думал хуже…
Но, впрочем, все ж не в этом суть.
Как тебе ужин?

Не отвечай, я сам пойму:
Слегка доволен.
Чего-то аура в дыму,
Ты чем-то болен.

Тот ужин был слегка снабжен
Щепоткой соли,
Что добывают под Лужом,
Кто не на воле.

Рабы, иначе говоря…
Луж вроде копи.
Там сырость и тоска царят,
И соль ту копят.

Она магическая, вот.
И может всюду
Нам указать: болит живот
Или рассудок…

Ложись-ка спать уже, дружок.
Узнаем точно,
Что там придумает кружок
За этой ночью…»

Назвав кружком совет, старик
Хихикнул мерзко:
«Эх, тьма, мой разум забери!
Какой я дерзкий!»

Я не ответил старику,
Улегся скромно.
Заснул и вижу, как бегу
На пламя словно…

Тот сон запомню навсегда:
Нас было двое.
Журчала по камням вода
На водопое…

Спросил меня попутчик мой:
«Скажи-ка, Санди,
Нам суждено ли быть зимой
В том Ливенланде,

Что называют домом фей,
Приютом смелых?
Там, говорят, живет Морфей,
Как вечность белый.

Там, говорят, всегда полны
Вином подвалы.
Ни потасовок, ни войны.
И горя мало…

Оно, конечно, есть пока,
Но мало очень.
Трава там, как ковер, мягка,
И звездны ночи.

Там тишина ласкает слух
И шепчет тайны.
Там крепнет самый слабый дух,
И неслучайно

Наш путь лежит сейчас туда.
И верю твердо:
Нас обойдет вокруг беда!»
Закончил гордо.

Но прозвенела тетива,
И криком грубым
Прервали вдруг его слова…
Шипя сквозь зубы,

Мы повалились на песок,
Ища глазами
Врага, но был густым лесок,
Что перед нами

На берегу другом стеной
Раскинул сети.
«Вот и конец, - шепнул за мной
Попутчик, - дети



Дремучей чащи к нам сейчас
Придут, похоже…»
Его таким я в первый раз
Увидел: дрожи

Хватило бы на четверых…
«Да что случилось!»
«Они отпустят за дары…
Проявят милость…»

«И где нам взять дары для них?»
Спросил украдкой.
«Как выйдут, один раз взгляни…
Поймешь все: сладкой

Они считают кровь людей…
Меня им хватит.
А ты дойдешь, я знаю…» «Эй!
Никто не платит!

Давай попробуем уйти:
Ползком ли, бегом.»
«Другого в Ливен нет пути…
Укрыты снегом…»

«Да мы и снег пройдем легко!»
Я был на взводе.
«Так будет слишком далеко,
Да и к погоде

Мы непривычны в тех краях:
Там вьюга воет…
Пусть дорога мне жизнь своя –
Отдам без боя…»

Он встал и руки распростер,
И крикнул зычно:
«Себя дарую в ваш костер!!!»
Так непривычно

Мне было видеть, как в него
Вонзились тени,
Насквозь пройдя, и одного
Меня в смятеньи

Оставил лес на берегу…
Никак иначе.
Я понял, я идти могу…
Проход оплачен…

Исчезли чары сна того,
Открыл я очи.
Увидел мага одного:
Сосредоточен

Он был, смотря перед собой,
Вонзившись взглядом.
"Все ясно: Ливен, Санди, бой...
Все, как и надо..."

"Что значит надо? Объясни!
Что это было?"
"Всего лишь прошлого огни,
Что не добила

В неравной битве память та,
Что нет уж ныне,
Что поглотила суета,
И вряд ли вынет

Ее хоть кто то целиком
Из подсознанья.
Я раньше не был стариком,
Лелеял знанье

О высших силах бытия
И праве мести,
Но пролетела жизнь моя..."
На этом месте

Маг замолчал и стихли враз
Другие звуки.
"Похоже, что догнали нас..."
Развел он руки.

И в этот миг ударил гром
И ливень хлынул.
"Ах, вот кто тут, мой милый Тромм!"
Как будто в спину

Ударил кто-то старика,
Он зашатался.
"Ты ждал увидеть дурака,
Да просчитался...

Всего-то истинных имен
Я знаю чары.
Ты стал не слишком-то умен,
Ты просто старый..."

Сказав ту фразу, подошел
Наш враг поближе.
"Так он с тобою? Хорошо...
Никто не выжил -

Пожалуй, так я доложу
Совету вскоре..."
Он вынул нож и по ножу,
Как будто вторя,

Скатилась капля серебра,
В траве растаяв.
"Друзья мои, идти пора.
Я пролистаю

Страницы книги, где пути
Маршрут изложен.
Я подскажу, куда идти.
Наш путь несложен..."

Вздохнул едва попутчик мой,
Кивнул украдкой.
"Ты не один, я слышал вой!"
Вслед бросил кратко.

"Вот тут ты прав, опасен ты...
Мне так казалось.
Когда-то сам же сжёг мосты
У трех вокзалов..."

"У трех вокзалов? Что за...""Стой!"
Заткнули резко...
"До боли вывод здесь простой,
Но, честно, мерзко

Мне говорить об этом здесь,
Перед Иудой.
Взгляни, как подобрался весь.
Он сам оттуда...

Вот только сам он так решил,
Без нашей воли.
Он в вашем мире нагрешил,
И много боли

Принес друзьям, да и семье
Не меньше, впрочем.
Ему бы на суда скамье
Сидеть, да очи

Покорно к полу опустить...
Но он тщеславен.
Не может сам себя простить,
И в мести лаве

Душа его горит уже
Лет этак двести...
Прости уж, Тромм, в моем ноже
Немного чести..."

Уххх...

ниочем

Сообщение от akula076

ниочем

блин, сто лет не заходил. Ток из-за твоего коммента зашел))