Форум игры Повелители - Показать сообщение отдельно

#10 12.11.2009, 12:44

Мир разорвался на части. Ускользающее сознание вытягивалось из окружающей реальности подобно озверевшему потоку воды, прорвавшему ненавистную плотину.
Боль пронзила череп мириадами острейших игл, заставляя проявляться из глубин памяти надежно похороненные там образы. Перед глазами Эйвеля в хаотичном порядке пролетали картины давно минувших дней, кусочки прошлого, его и каких-то неведомых ему людей. Через некоторое время, миг или вечность – сейчас эльф не чувствовал его течения, иллюзия замедлила свой беспорядочный бег, направив свой порыв в более спокойное русло.

Темная пещера, удивительно гладкая стена с нарисованными магическими символами и припавшая к ней фигура в скрывающем лицо капюшоне, содрогающаяся в болезненных спазмах. Ксардах, говорящий слова благодарности куда-то в темноту спящей комнаты. Человек, занесший меч над стоящим на коленях воином. Сумрачный отблеск жидкости, стекающей по лезвию ножа.

Все эти образы пронеслись в голове Эйвеля, породив на задворках души болезненное чувство сопричастности к показанному. Однако это было только начало. Следующая порция калейдоскопических картинок, если бы эльф владел своим телом, заставила бы его зайтись в тоскливом крике.

Грязная, темная, оборванная одежда смотрелась крайне неуместно в ослепительной роскоши белокаменной дворцовой спальни. Белокурый эльф, стоящий напротив владельца этого наряда, судорожно облизнул пересохшие губы. Немая сила, исходящая от глубокого завораживающего голоса, заставляла стоять на месте и внимать словам, а бессловесная угроза не давала страху вырваться наружу через крик.
- Такой шанс выпадает раз в жизни. Выполни то, что предначертано и завтра начнут сбываться все твои мечты.
- Так что я должен делать? – с вибрирующей дрожью в голосе поинтересовался эльф.
- Болван, - в голосе не было ни злобы, ни разочарования, просто констатация факта. – Завтра на охоте ты найдешь нечто, что тебе крайне захочется оставить себе, но ты вынужден будешь с ним расстаться. А затем, когда придет время последнего алтаря, ты убьешь того, кому отдашь свою находку.
- И все?
- И все. Не подведи меня, – с этими словами странный посетитель растаял в воздухе, оставив эльфа испуганно озираться по сторонам.

- Раз мы достигли взаимопонимания, перейдем к делу. Вот карта, перерисуй ее. Затем, следуя отмеченному пути, доберись до портала – ты узнаешь его по абсолютно гладкой стене. Далее от тебя требуется начертать эти символы на ней и для завершения ритуала прислонить ладони вот в эти места. И да – постарайся остаться незамеченным. А так работенка на раз плюнуть.

- У меня для тебя последнее задание, мой ушастый друг. На пути к твоему величию остается лишь одна преграда.
- Не томи.
- Ты должен убить короля Андарила.

Шум упавшего сзади тела вывел из этого недолгого созерцания и заставил резко обернуться. Чтобы увидеть ухмылявшегося Берда, гордо стоявшего надо трупом.

- Вот я тебе и пригодился, брат,- ухмыльнулся он.
- Берд, ты мне нужен, прикрой меня, пока я настроюсь с Одри. И, когда я скажу, действуем как обычно, понял?
- Куда уж понятнее.
- Ну тогда за дело.

Оставив Берда охранять меня, Эйвель мысленно воззвал к помощи Одри.

Берд нависал над стоящим на коленях Эйвелем, а в его мозгу пульсировал полузабытый за давностью лет приказ.

И в этот миг все видения слились воедино. Убийца в королевской спальне, предатель в катакомбах Хайдиндрила, удачливый искатель древних амулетов на охоте и друг, прикрывающий спину.

Эйвель очнулся от наваждения, выкрикивая пересохшим горлом такое ненавистное теперь имя. И натолкнулся на сочувствующую физиономию Ксардаха.

- Чего стоят твои слова про доблестный народ Верхнего мира, Эйвель? Если даже в семье, которая испокон веков служила примером для подражания, завелась такая низкая и подлая тварь? Как ты теперь можешь защищать этих ущербных отпрысков Таиру, когда даже собственный брат, твой ненаглядный Берд посмел убить твоего отца?

- Это ты во всем виноват, из-за тебя наш мир стонет из-за демонской крови! – в сердцах воскликнул Эйвель
- Я всего лишь предложил ему выбор. Он мог просто не слушать меня. То, что видел Берди, было лишь призраком, фантомом, иллюзией – называй, как хочешь. Он мог просто послать меня куда подальше и я был бы вынужден искать другие пути к достижению своей цели.
- Все равно не понимаю, что мешало и мешает тебе самому лично явиться и сравнять с землей весь мой мир, своим дьявольским колдовством? Зачем тебе нужен я?
- К сожалению, я не имею такой возможности. В противном случае, я бы так и поступил. Видишь ли, в чем загвоздка. Чем больше ты вникаешь в сокровенные тайны мироздания, чем больше постигаешь магическое искусство, тем стремительнее уменьшаются твои шансы на пересечение границы миров. Алтари просто не пропустят меня в твой мир. Я лишь могу проецировать свое изображение в Верхний мир и перемещать туда некоторые предметы, но не более того. Поэтому я вынужден наблюдать и координировать действия моей армии отсюда, из Дренора. Вот почему мне нужен ты – чтобы контролировать мое войско непосредственно в Верхнем мире. Ну, так что скажешь?

Пребывая во власти недавно показанных видений, Эйвель еще раз переосмыслил предложение и изрек:

- Я буду командовать твоим войском, но сначала ты дашь мне увидеться с Одри.
- Я не могу перенести ее сюда…
- Тогда перенеси меня к ней.
- Только в виде призрака – не более того, ты будешь видеть, слышать, ощущать все, как живой человек, но ты будешь бестелесной иллюзией.
- Действуй.

Тронный зал Великого Дворца Эрмавиля был торжественен и печален одновременно. Еще не утихла скорбь в искореженных грузом последних лет сердцах, еще не позабыто жестокое по своей дерзости убийство одного из самых величайших владык эльфийских земель. Только вчера тело короля Андарила со всеми почестями было предано земле. А уже сегодня новый король, последний мужчина из некогда большой семьи, заступает на престол. “Король умер, да здравствует король!”, - под таким скорбным лейтмотивом происходило коронование Бердинарда, младшего сына Андарила.
Одри, так и не случившаяся жена старшего сына, Эйвеля, тихо стояла, опустив голову, в окружении нескольких придворных дам. Темный плащ полностью скрывал фигуру, и только капюшон был откинут на плечи в знак уважения к проходящей церемонии.

Отец Мендель, теперь уже в ранге верховного жреца Таиру, держал золотую корону, с изящными вкраплениями драгоценных каменьев, над головой Берда, или как звучит его полное имя, Бердинарда. Напевные слова древнего обряда посвящения в короли долетали до самых дальних уголков тронного зала – настолько его захватила тишина.

Вдруг, внимание Одри привлекло странное колебание воздуха возле самых входных дверей, прямо на багровой дорожке, бархатной змеей извивавшейся прямо к трону. Постепенно колеблющийся воздух начал судорожно мерцать, а затем и вовсе начал исходить фиолетовыми облачками то ли пара, то ли еще иной, неведомой субстанции. Весь собравшийся в зале народ начала испуганно перешептываться, вспоминая знамения и иные признаки и приметы, которые случались раньше во время чьего либо коронования. Говорят, когда на трон вступал Андарил во всем Элготе выдалась рекордная урожайность, а погода будто вместе со всем праздновала это событие – настолько было тепло и солнечно.
Сейчас же происходило нечто совсем невероятное. Наконец, фиолетовый туман потихоньку рассеялся, и все присутствующие ахнули от удивления – на месте тумана теперь возвышалась плечистая фигура. Лицо незнакомца было закрыто капюшоном. К нему уже медленно направлялись стражники, угрожающе выставив серебрящиеся клинки. Пришелец обвел взглядом весь тронный зал и встретился с глазами той, ради которой и был затеяно это путешествие.

Одри не могла поверить, что вновь смотрит в эти до боли знакомые глаза. Незнакомец небрежным движением снял капюшон. И толпа ахнула от удивления. Командор Эйвель, которого многие считали уже давно усопшим, стоял перед ними во всей красе.

- Одри…
- Эйвель, - Одри со слезами на глазах ринулась к своему возлюбленному, но бдительные стражники не пустили ее к нему. Он рвалась, извивалась и умоляла отпустить ее, но они были непреклонны. Эйвелю так отчаянно хотелось кинуться к ней и обнять ее покрепче, но, поминая о том, что он всего лишь призрак, с трудом подавил в себе этот порыв.

- Что здесь происходит? – живой и громогласный голос Эйвеля вывел зал из оцепенения.

На Бердинарда, так и не успевшего еще стать королем, было жалко смотреть. Казалось, все призраки его жестоких деяний отражались на его гнусном челе.

- Видимо мой братец вступает на престол, но почему-то я не получил приглашения на столь знаменательный день, - продолжал Эйвель.

- И наш отец, король Андарил, тоже. А знаете почему? – теперь он обращался к толпе. – Да потому что его убил тот, кого вы собираетесь короновать

Палец, указывающий на Берда, был подобен мечу прислоненному к горлу.

Толпа молчала, сраженная наповал таким дерзким обвинением.

- А знаете кто открыл путь демонам в Хайдиндриле? Он! А кто отправил меня прямиком в лапы могущественного демона Нижнего мира? Он! А кто пытался зарубить меня в спину на поле брани? Он! Мой брат, которого я сам обучал искусству войны. Мой брат, с которым я делил кров и пищу. А вы хотите короновать его?

- Он лжец! – резко вскрикнул Берди, решив, что пора уже спасать свое недолгое счастье. – Не слушайте его, о мудрейший народ! Это все происки демонского отродья! Они используют образ нашего славного Эйвеля, моего горячо любимого брата, нашего великого и смелого командора, чтобы посеять разлад и смуту в наших сердцах! Сейчас как никогда нам требуется вера и сплоченность, чтобы вместе, единой мощью сокрушить нашего врага! Я призываю вас узреть лживость этого никчемного создания, присланного нам колдунами Нижнего мира!

Бердинард повернулся к магам, охранявшим королевский трон.

- Уничтожьте его, мое сердце разрывается от того, что враг использует моего брата против меня.

Четыре огненных шара, выпущенных магами, неуклюже, но неотвратимо направились к Эйвелю. Толпа зачаровано наблюдала за их величественным полетом. А в это самое время Одри наконец-то удалось вырваться из лап сдерживающих ее стражников и она решительно кинулась в объятия своего несостоявшегося жениха. Эйвель краем глаза заметил приближающие шары и крикнул ей, чтобы она падала на пол. Одри, обернувшись через плечо, за короткий миг успела ужаснуться открывшейся ей картины и принять нелегкое решение. Вместо того, чтобы упасть на пол, он своим телом пыталась защитить Эйвеля от огненной смерти. Она не знала, что ему это не причинит ни малейшего вреда, а он не успел ей об этом поведать. Два из четырех шаров вошли в Одри. Один превратил в пепел ниже колен прекрасные ноги, другой задел тело с правой стороны. Бесформенной массой Одри приземлилась на пол. Эйвель, не веря в случившееся, с ужасом взирал на свою возлюбленную. Склонившись перед ней, он дрожащими пальцами пытался взять ее за руку, но не мог. Одри с непониманием взирала на него, ее целая рука судорожно желала ощутить такое родное тепло, но с каждым разом натыкалась лишь на пустоту. Невысказанный вопрос так и потух вместе с жизнью в ее глазах. Крик Эйвеля обрек каждое сердце в этом тронном зале на невыносимые страдания. А затем он исчез.