Палящее солнце величаво шествовало по лазурному небу, высокомерно осматривая потаенные уголки своих земных владений. Зной был столь невыносимым, что даже облака стремились убраться прочь от его источника. Воющий ветер – извечный посетитель этого места, в спешке покинул свое пристанище. Ничто не нарушало безмолвие древних развалин.
Когда-то они были наполнены небывалой силой. Мраморные строения были самым величественным сооружением когда-либо созданном в этом мире. Но теперь это была лишь груда бесполезных осколков и каменного щебня. От былого величия не осталось и следа. Редко, кто осмеливался заглянуть сюда, опасаясь полузабытых легенд, которые пересказывались через десятые руки и то полушепотом. Говорят, магия не покинула эти края. Она просто решила вздремнуть в ожидании часа, когда ее сила и мощь вновь соизволят вернуться, поразив всех своим беспримерным могуществом. Но любому сну, каким бы сладким и пленительным он не был, приходит конец.
Гул нарастал. Сначала это был едва уловимый на самой границе слуха, тихий отзвук. Но постепенно он становился все отчетливей, все громче, все мощней. Сорная трава и до этого не решавшаяся вступить в круг, очерченный развалинами, теперь выгнулась в другую сторону, тщетно пытаясь избежать грядущего. Земля начала заходиться трещинами от границ круга к центру, и вскоре вся его площадь была изъедена такими морщинами, словно чело столетней старухи. Развалины начали нервно вибрировать. Вековая пыль нехотя поднималась со своих насиженных мест. Резкая дрожь пробила все строение и волнами разошлась вокруг него. Здания начали плавно оседать, проваливаясь под землю все глубже и глубже. Вдруг, из-под строения, пробив насквозь всю конструкцию, показался шпиль. По мере того, как старое сооружение уходило в небытие, в замену ему поднималось новое, точная копия предыдущего, словно помолодевшее на пару тысячелетий. Шпиль неспешно утолщался и неожиданно разветвился причудливыми изогнутыми линями, которые, переплетаясь между собой, образовывали купол. Прямо из-под него начинала свой путь винтовая лестница, на глазах обраставшая стенами округлой формы. Они, в свою очередь, через добрую сотню метров уперлись в квадратное основание, которое крутыми ступенями скатывалось вниз. Ступени оканчивались на круглом постаменте, размеры которого в точности соответствовали окружности, в которую трава не осмеливалась пролезть. Осыпались последние камешки бывших развалин, земля затягивала свои раны. Строение переродилось.
На мгновение все стихло. Магия словно любовалась своим детищем. И вот из купола тонким лучом вырвалось вверх ослепительное сияние. Ударившись о небо, оно начало расщепляться на десятки разных лучей. Они кружились в бешеном вихре, закручивались в спирали, переливались всеми возможными цветами и оттенками. Танец был безумно красив и изящен. На некоторое время небо забыло, какого оно на самом деле цвета. Вдоволь нарезвившись, свет взорвался ослепительной вспышкой и затем втянулся обратно в башню.
Люди в Хайдиндриле, очумевшие от прошедшего светопреставления, недоуменно переглядывались между собой. Тихий шепоток, прокатывавшийся по улочкам, грозил перерасти в немилосердную бурю.
Эйвель, увидев, что отец Мендель упал на колени, подбежал к нему. На него уставились глаза, наполненные адской смесью безумства, страха и отчаянья.
- Отец Мендель, с вами все в порядке?
Но жрец что-то нечленораздельно бубнил себе под нос, словно не замечая никого и ничего вокруг.
Взяв за плечи и жестко встряхнув его, Эйвель предпринял еще одну попытку достучаться до заблудившегося разума священника.
Удивленно воззрившись на того, кто осмелился на такое кощунство, Мендель нехотя вернулся в реальный мир. Легкая тень узнавания промелькнула на его изможденном лице. Опершись на плечо Эйвеля, он с трудом поднялся с колен.
- Почему эта вспышка так повлияла на вас?
Мендель задумчиво посмотрел на него, не решаясь дать ответ. Еще раз заглянув в настойчиво вопрошающие глаза Эйвеля, он покачал головой и глубоко вздохнул.
- Алтарь пробудился.
__________________
Жутким плачем расколется ночь
Все, никто мне не сможет помочь
Застынет под окнами бешеный вой
Это снежные волки пришли за мной.
Лишь рассветет, и белые кости
Под сахарным снегом как тонкие трости
Вырастут в поле под музыку вьюги
Их не разыщут ни волки ни люди.
|